Японские стихи о любви
Японские стихи о любви отличаются удивительным проникновением в глубину души и романтическим трепетом. Они относятся к литературному жанру, который называется танка. Любовная лирина Японии пронизана тонкостью человеческих чувств и чувственностью, насыщена яркими романтическими образами и мудрыми мыслями. Танка – это сама жизнь, наивысшее проявление которой – Любовь, которая в момент своего пика делает жизнь близкой к совершенству. К танка никто не остается равнодушным, потому что она трогает самые глубокие струны души каждого из нас.
(Художник: Домнич Наталья. Поцелуй под сакурой)
. Тоскою полон я
Яшмовых одежд стих легкий шорох.
О, какой тоскою полон я,
Не сказав любимой,
Что осталась дома,
Ласкового слова, уходя.
Возможно ль, что меня, кому средь гор Камо
Навеки скалы станут изголовьем,
Все время ждет с надеждой и любовью,
Не зная ни о чем,
Любимая моя?
И люди те,
Что жили в старину,
Ужели так же, как и я, страдали
И, о возлюбленной своей грустя,
Ночами долгими не спали?
Нет никаких известий о тебе, –
В морской дали не видно островка, –
И средь равнины вод,
Качаясь на волне,
Лишь белоснежные восходят облака.
От ветра свежего, что с берега подул,
У мыса дальнего Нусима, с гор Авадзи,
Мой шнур, что милою завязан был,
Как будто к ней стремясь,
По ветру заметался.
Как сотнями рядов гнездятся листья
Цветов хамаю, что растут на берегах
У бухты дивной красоты – Куману,
Так велика тоска на сердце о тебе,
И все ж с тобой наедине нам не встречаться!
На миг один короткий, как рога
Оленей молодых, что бродят в поле летом,
На краткий миг – и то
Могу ли позабыть
О чувствах этой милой девы?
О, с давних пор на склонах Фуруямы,
Где машут девы белотканным рукавом
Своим возлюбленным,
Стоит священная ограда.
С таких же давних пор я полюбил тебя!
У вороного моего коня
Так бег ретив, что сразу миновали
Места, где милая живет..
Как в небе облака –
Они далеки стали!
Несущиеся вихрем листья клена среди осенних гор,
Хотя б на миг единый
Не падайте, скрывая все из глаз,
Чтоб мог увидеть я
Еще раз дом любимой!
Какиномото-но Хитомаро
(перевод А. Глускиной)
***
Из плача о возлюбленной
В горах осенних – клен такой прекрасный,
Густа листва ветвей – дороги не найти.
Где ты блуждаешь там? –
Ищу тебя напрасно:
Мне неизвестны горные пути.
Какиномото-но Хитомаро
(перевод А. Глускиной)
***
Плач о жене
Луна осенняя, что нас видала вместе,
Мир озаряет вновь, взойдя на небосвод,
А милая моя,
Что любовалась ею,
Все дальше от меня за годом год.
Где горы Хикитэ,
Где путь лежит в Фусума,
Оставил навсегда я милую жену.
И вот, когда иду тропою горной,
Мне кажется – и сам я не живу!
Какиномото-но Хитомаро
(перевод А. Глускиной)
Сложено во время пребывания
императрицы во дворце Ёсину
Ах, сколько не гляжу, не наглядеться мне!
прекрасны воды рек, что в Ёсину струятся,
Конца не зная.
Так же без конца
К ним буду приходить и любоваться.
Опали листья алые у клена,
И с веткой яшмовой передо мной гонец.
Взглянул я на него –
И снова вспомнил
Те дни, когда я был еще с тобой.
Какиномото-но Хитомаро
(перевод А. Глускиной)
***
Покидая страну Ивами
Там, в Ивами,
Возле горы Такацунау,
Меж деревьями густыми, вдалеке,
Видела ли милая моя,
Как махал я ей, прощаясь, рукавом?
По дороге, где иду,
На склонах гор
Тихо-тихо шелестит бамбук.
Но в разлуке с милою женой
Тяжело на сердце у меня.
На полях, что лежат предо мною,
Я вижу, как блики сверкают
Восходящего солнца,
А назад оглянулся –
Удаляется месяц за горы.
Огни для ловли рыб
В открытом море,
Что на равнине вод сверкают вдалеке,
Огни далекие вы разожгите ярче,
Чтоб острова Ямато видеть мне!
Какиномото-но Хитомаро
(перевод А. Глускиной)
***
Из плача о гибели
придворной красавицы
В те дни, когда еще была ты с нами,
Дитя из Оцу, и встречались мы,
Я мимо проходил,
Тебя не замечая,
И как теперь об этом я скорблю!
Какиномото-но Хитомаро
(перевод А. Глускиной)
***
Не такой я любовью люблю,
Чтобы быстро прошла
Там, где Асука воды,
Не покинет вдруг заводь
Туман, разостлавшийся легкою дымкой, –
Не такой я любовью люблю,
Чтобы быстро прошла.
Меня ты любила –
На память об этом
Цветы нежные фудзи, что льются волною,
ты тогда посадила у нашего дома,
А теперь – полюбуйся их полным расцветом!
Как корова на троне,
Эти горы Микаса,
И как птицы там плачут,
Смолкнут, вновь зарыдают, –
Так любовь моя ныне не знает покоя.
На рассвете холодном
От осеннего ветра,
Когда ты переходишь
Взгорья дальние Сану,
О, согреть бы тебя мне своею одеждой!
Я не могу найти цветов расцветшей сливы,
Что другу показать хотела я:
Здесь выпал снег –
И я узнать не в силах,
Где сливы тут, где снега белизна?
Пышной вишни цветы,
При расцвете которых
Я любил тебя, друг мой,
Прошедшей весной,
Верно, это тебя здесь приветствуют ныне!
Когда бы вишни дивные цветы
Средь распростертых гор всегда благоухали
День изо дня,
Такой большой любви,
Такой тоски, наверно, мы б не знали!
Я в весеннее поле пошел за цветами,
Мне хотелось собрать там фиалок душистых,
И оно показалось
Так дорого сердцу,
Что всю ночь там провел средь цветов, до рассвета!
Когда схлынет прилив,
Собери ты жемчужные травы морские.
Если дома любимая спросит тебя
О подарке из дальней страны,
Что тогда ей покажешь?
Когда из бухты Таго на простор
Я выйду и взгляну перед собой, –
Сверкая белизной,
Предстанет в вышине
Вершина Фудзи в ослепительном снегу.
На острове этом Карани,
Где срезают жемчужные травы морские,
Если был бы бакланом,
Что живет здесь, у моря,
Я не думал бы столько, наверно, о доме!
Когда ночь наступает,
Ночь, как черные ягоды тута, –
Там, на отмели чистой,
Близ деревьев хисаки,
Часто плачут тидори.
Там, где остров на взморье,
У брегов каменистых,
Поднялись над водою жемчужные травы морские.
И когда наступает прилив и от глаз их скрывает,
Как о них я тогда безутешно тоскую!
На острове Абэ
У скал, где бакланы,
Бегут беспрестанно вдоль берега волны,
И я эти дни беспрестанно тоскую,
Исполненный думой о далеком Янато!
Там где птицы мисаго
В изгибах прибрежных
Зеленые травы “скажи-свое-имя”
И ты их послушай, скажи свое имя!
Пусть даже родители знают об этом!
Ямабэ-но Акахито
(перевод А. Глускиной)
***
. И тщетно тосковать.
Они разделены Небесною Рекою
И кажется, что близки берега,
Что камень долетит вдаль, брошенный рукою,
И все же им помочь
Ничем нельзя.
Хоть близок срок,
Когда взмахнувши рукавами,
Они увидятся, забыв про целый свет,
Но все же переплыть реку – надежды нет,
Доколе осень не настанет!
Любимый мой, с кем с давних пор
Разлучены Рекой Небесной,
Друг против друга мы стоим,
Ты приплывешь к берегам моим,
И я развязываю шнур, готовясь к встрече!
В ладье, плывущей по реке туманной,
Раскинутой в извечных небесах,
Качаясь на волне,
Не нынче ли ночью
Любимый приплывет ко мне?
Со дня того, когда подул нежданно
Осенний ветер,
Думаю всегда: “Когда же наконец
Придет мой друг желанный,
Которого с такой тоскою жду?”
Хотя и облака, и ветер
На том и этом берегу бывают,
Но вести
От жены моей далекой
До берегов моих не достигают.
Небесная Река!
Хотя волна на ней
Не поднимается высоко,
Но все же трудно ждать мне срока, –
Ах, отмель эта так близка!
Лишь жемчугом блеснувший миг,
Побыв вдвоем,
Они должны расстаться
И тщетно тосковать и убиваться
До срока новой встречи в небесах!
Когда бы в облаках я мог парить,
Как в небесах парят свободно птицы.
О, если б крылья мне,
Чтоб друга проводить
К далеким берегам моей столицы!
Приснился мне цветок душистой сливы
И мне сказал доверчиво во сне:
Считаюсь я цветком
Столичным и красивым,
Так дай же плавать мне в вине!
Ныне сердцу моему
Не утешиться ничем!
Словно птицы, что кричат,
Скрывшись в белых облаках,
Громко, в голос плачу я!
Итак, друзья, скорей в страну Ямато!
Туда, где сосны ждут на берегу!
В заливе Мицу,
Где я жил когда-то,
О нас, наверно, память берегут!
Ах, непреступным, вечным, как скала,
Хотелось бы мне в жизни этой быть!
Но тщетно все.
Жизнь эта такова,
Что бег ее нельзя остановить!
Отважным мужем ведь родился я, –
Ужель настал конец короткого пути
Без славы,
Что могла из уст в уста,
Из года в год, из века в век идти?!
Для чего нам серебро,
Золото, каменья эти?
Все – ничтожно.
Всех сокровищ
Драгоценней сердцу дети!
Грустна моя дорога на земле,
В слезах и горе бреду по свету,
Что делать?
Улететь я не могу, –
Не птица я, увы, и крыльев нету!
Словно пена на воде,
Жизнь мгновенна и хрупка,
И живу я, лишь молясь:
О, когда б она была
Длинной, прочной, что канат!
Яманоуэ-но Окура
(перевод А. Глускиной)
***
В душе храню любовь.
Как гуси дикие, что вольной чередой
Несутся с криком выше облаков,
Ты далеко была.
Чтоб встретиться с тобой,
Как долго я блуждал, пока пришел!
Отомо-но Якамоти
(перевод А. Глускиной)
Из песен к возлюбленной,
присланных с цветами померанцев
Померанцы, что цветут предо мною,
Возле дома, среди множества ветвей,
Как хотел бы
Ночью с ясною луною
Показать возлюбленной своей!
Ужель придя к любимому порогу,
Тебя не увидев,
Покинуть вновь твой дом,
Пройдя с мученьем и трудом
Такую дальнюю дорогу!
Когда, подняв свой взор к высоким небесам,
Я вижу этот месяц молодой, –
Встает передо мной изогнутая бровь
Той, с кем один лишь раз
Мне встретится пришлось!
Всегда перед зарей – прислушаться лишь надо –
Осеннею порой,
Едва забрезжит день,
Здесь, сотрясая гор простертые громады,
Рыдает горько в одиночестве олень.
Как будто отголоски дальней бури,
Что с цвета слив сорвали лепестки, –
Так слухи о тебе.
И вот люблю я снова,
И счастлив я, и больше нет тоски!
Как только наступает вечер,
Я открываю дверь в свой дом
И жду любимую,
Что в снах мне говорила:
“К тебе я на свидание приду!”
Отомо-но Якамоти
(перевод А. Глускиной)
***
Сложено при виде
Цветов гвоздики у порога дома
Вот расцвела в саду моем гвоздика,
Что посадила милая моя,
Мне говоря:
“Когда настанет осень,
Любуясь на нее, ты вспоминай меня!”
Сто чинов придворных,
Слуг придворных много,
Но средь них одна – любимая моя,
Та, что безраздельно сердцем моим правит,
Та, что постоянно в думах у меня!
Безжалостная милая моя
О жалости ко мне совсем забыла!
Когда подумаю –
Ведь до каких границ
Ты человеческое сердце иссушила!
В душе
Всегда храню любовь к тебе.
Но не судьба нам встретиться с тобою,
И горя, и тоски я полон!
Лишь издали любуюсь на тебя.
Ни дня, ни ночи
Я не различаю,
Тоскою по тебе
Полна душа моя,
Наверное, во сне ты видела меня?
Того человека,
Что пощады, как видно, не знает,
Я люблю безответной любовью.
И от этой любви
Так печально на сердце.
На тысячи мелких кусков
Сердце мое раскололось, –
Так сильно
Тебя люблю я.
Ужель ты не знаешь об этом?
Чем жить мне так,
Как я живу,
Чем без тебя в тоске томиться,
Хотел бы в дерево, в скалу я превратиться,
Чтоб ни о чем не тосковать!
Страны, где бы не было совсем людей,
Такой страны ужели нет на свете?
Чтобы уйти туда
С любимою моей
И с ней наедине забыть страданья эти!
О, эти встречи
Только в снах с тобой, –
Как это сердцу тяжело.
Проснешься – ищешь, думаешь – ты здесь.
И видишь – нет тебя со мной.
В бренном этом мире, где я прожил долго,
Я еще не видел красоты такой.
Слов не нахожу –
Такой занятный
Маленький мешочек, вышитый тобой.
Когда я уходил домой
Рассветной раннею порою,
Моя любимая
Была полна тоски,
И грустный образ все стоит передо мной.
И даже в лжи
Всегда есть доля правды!
И, верно, ты, любимая моя,
На самом деле не любя меня,
Быть может, все-таки немного любишь?
Лишь потому, что много глаз людских,
Мы не встречаемся с тобою.
Но даже в сердце, я не скрою,
Нет мысли у меня
Тебя забыть!
Я развязал свой шнур в надежде,
Что хоть во сне
Увидимся с тобой,
Но, видно, ты о встрече не мечтаешь,
Поэтому и в снах не снишься мне.
И позапрошлый год,
И год прошедший,
И этот год – все так же я люблю!
Но деву милую мою
По-прежнему мне трудно встретить!
Как белая роса, что, засверкав, легла
На травах возле дома моего,
Так жизнь
Недолговечна, как роса,
Но мне ее не жаль, раз нет с тобою счастья!
Отомо-но Якамоти
(перевод А. Глускиной)
Сложено в горе месяц спустя,
когда начал дуть осенний ветер
Хоть знаю я, что этот мир не вечен,
Где смертные живут,
И все же оттого,
Что дышит холодом теперь осенний ветер,
С тоской я вспоминал ее!
И дальше мы с тобой
Должны молчать,
Зачем же вновь
Мы начали встречаться?
Ведь все равно ничем не кончится любовь.
Отомо-но Якамоти
(перевод А. Глускиной)
***
Плач о возлюбленной
Если б знал я, где лежит тот путь,
По которому ты от меня уйдешь,
Я заранее
Заставы бы воздвиг,
Чтобы только удержать тебя!
Отомо-но Якамоти
(перевод А. Глускиной)
***
Четыре песни императрицы Иванохимэ,
сложенные в тоске об императоре-супруге
Так много дней прошло,
Как ты ушел, любимый,
Пойти ли в горы мне тебя искать,
Спешить ли мне к тебе навстречу,
Иль оставаться здесь и снова ждать и ждать.
Чем так мне жить,
Тоскуя о тебе,
О, лучше б умереть,
Чтоб изголовьем стало
Подножие высоких этих гор!
Пока живу, я буду ждать, любимый,
Я буду ждать, пока ты не придешь,
О, долго ждать!
Пока не ляжет иней
На пряди черные распущенных волос.
Тот утренний туман, что дымкой заволок
Колосья риса на осеннем поле,
Исчезнет, уплывая вдаль.
А вот любовь моя?,
Куда она исчезнет?
Хиросиге
Перевод А.Е. Глускиной
***
Четыре песни принца Югэ, сложенные
в думах о принцессе Ки
Быстро мчится Есину-река,
Беспрестанно воды чистые струятся,
Ни на миг не остановятся они.
Пусть бы так же наши встречи продолжались,
Становилась бы сильней любовь..
***
Чем жить, тоскуя о тебе все время,
Любимая моя! О, лучше бы я стал
Цветком простым
Осенних хаги,
Что, отцветя, на землю упал!
***
Подобно кораблю большому,
Что в гавани стоит, качаясь на волнах,
Утратил я покой
И полон я тоскою
Из-за любви к чужой жене!
В помраченье любви
сквозь сон мне привиделся милый –
если б знать я могла,
что пришел он лишь в сновиденье,
никогда бы не просыпалась.
С той поры, как во сне
я образ увидела милый,
мне осталось одно –
уповать в любви безнадежной
на ночные сладкие грезы.
Я не в силах уснуть,
томленьем любовным объята, –
ожидая его,
надеваю ночное платье
наизнанку, кверху исподом.
Вновь приходит рыбак
в ту бухту, где травы морские
уж давно не растут, –
но напрасны его старанья,
упованья на радость встречи.
Разве я проводник,
что должен к деревне рыбачьей
указать ему путь?
Отчего же сердится милый,
что не вывела к тихой бухте.
Японские танка о любви
Глубокомысленные короткие но емкие японские танка Анико Есано – о любви, чувствах, романтике, тоске и сердечных порывах.
***
Всего-то: гость
Прислонился к откосу двери
В моем доме,
И сделался храмом дом.
Сумрак весенний.
***
Всего-то половинка любви –
Любовь без ответа, –
Но разве она пылает не ярче
Слепящего солнца
В высоком небе?
***
Как в былые дни
Называла любовью
Все горести мира,
Так нынче все радости
Смертью зову.
***
Ты – сияние звезд
В зимнем ночном небе.
Кто-то скажет:
Всего одной, –
Отвечу: всех до единой.
***
Вот так, склонившись
Над низким столиком с книгой,
Изойду любовью
И время до самой смерти
Скоротаю.
***
В единый день
Сердце мое,
Мирскую познавшее горечь,
Просквозили – весенний ветр
И осенний – разом.
***
Неотвязная мысль:
Любовь до конца исчерпалась.
Вдруг поняла,
Что горечь печали –
Только любви продолженье.
***
Багряное солнце.
Тяжесть светила закатного
Я бы сравнила
С грузом тяжким
Одного лепестка хурмы.
***
Мечтаю,
Чтобы во тьме щека твоя рдела,
Когда в хижине горной
Я растоплю жарко-жарко
Огонь в очаге.
***
Во весь окоем неоглядный –
Когда бы могла –
Начертала б слова любви
К людям,
Живущим в моей стране.
***
Ветви в цвету –
Ароматные девичьи руки, –
Белея, приветствуют грациозно
Прекрасной весны
Лучшую пору.
***
Влюбленное сердце
Свирепствует,
Словно лев разъяренный,
Но нежности райская птица
Здесь же, рядом.
***
О богиня Медуза, молю,
Окамени меня взглядом,
Чтобы я
В оцепенении сна пребывала
До его возвращения.
Японская поэзия о любви (японские стихи)
Только раз полюбить-
И столько печали.
Какие же муки-
Кому довелось
Многих любить.
(9-й век, автор неизвестен, перевод Мещерякова)
— этот иероглиф означает глагол любить, но японец никогда не скажет: «Я тебя люблю!», он объясняется в любви намеками и иносказаниями.
Как?
Вот и узнаем, познакомившись поближе с японской поэзией о любви!
Начну с стихов Сайге, с древности (10 век).
У странника, бродяги, чья жизнь была непрерывной дорогой, в сердце жила потребность в любви.
***
Она не пришла
А уж в голосе ветра
Слышится ночь.
Как грустно вторят ему
Крики пролетных гусей!
***
Не обещалась она,
Но думал я, вдруг придет.
Так долго я ждал.
О, если б всю ночь не смеркалось
От белого света до белого света!
***
«Несчастный!»-шепнешь ли ты?
Когда бы могло состраданье
Проснуться в сердце твоем!
Незнатен я, но различий
Не знает тоска любви.
Великий поэт 18 века, тоже странник, Басе:
Мелькнула на миг
В красоте своей нерасцветшей
Лик вечерней луны.
***
Ива склонилась и спит
И кажется мне, соловей на ветке-
Это ее душа.
Приведенные выше стихи -переводы Веры Марковой.
Танка Есии Исаму в переводе Александра Долина:
***
Как меня поразило
в тот раз появленье твое!
Поздно ночью, без стука,
ты, промокшая под дождем,
вдруг шагнула через порог….
***
Берег песчаный.
На лодку рыбачью присев,
тебе внимаю-
этой повестью о любви
зачарован и опьянен…
***
Я прелестным «цветком»
очарован -и даже в разлуке
не забыть мне о нем,-
о, когда же суетной страстью
перестанет сердце томиться?
***
Занемог я в пути-
и ночью снова мне снилась
та, с кем счастлив я был,
тот «цветок любви» одинокий…
Настает осеннее утро.
Многие из приведенных мною стихов японских поэтов были написаны экспромтом, на поэтических турнирах, проходивших в Японии еще в глубине веков, стихи сохранились, но имена авторов нередко уже забыты.
Еще бы, Вы только себе представьте, как давно это было, девятый век!
885 год, автор неизвестен, перевод Ворониной:
***
Свиданья ради
Не пожалел бы я и жизни.
Но что мне делать
С этой жизнью,
Когда надежд на встречу нет?!
***
Тебя не вижу
Даже в грезах
И все ж-горю
В огне любви.
вот-вот уж дым заполнит небеса!
Мне очень понравилась японская стихотворная традиция словесной «дуэли» возлюбленных, клятвы неверных любовников и весьма скептическое отношение к ним обманутых дам, не верят они обещаниям!
Клятва любви(Дзи эн, перевод Бреславец):
Просто поверь мне!
А если вдруг
Обман мой повторится,
Что ж, тогда и новые
Упреки я стерплю!
И ответ на эту клятву (Футзивара-но Ерука в переводе Долина):
Долго верила я
и хранила, как вечную зелень,
листья ласковых слов,
но к чему мне палые листья?
Места нет для них-возвращаю!
И другая ответная песня(Отомо Саканое, перевод Глускиной):
***
Когда б ты с самого начала
Не уверял,
Что это -навсегда,
То разве б тосковала б я
Так безутешно, как тоскую ныне?
Идзуми Сикибу в переводе Соколовой-Делюсиной:
***
Что если и мне
Попробовать стать такой же
Жестокосердной?
Ведь чем человек бессердечней,
Тем труднее его разлюбить…
***
Пусть мое сердце
От тоски разорвется на части
На сотни частей —
Ни в одной, даже самой ничтожной,
Любовь к тебе не угаснет.
***
О, если б всегда
Бились сердца согласно-Все как одно.
Чтобы не так, как теперь.
Одни любят, другие не любят.
Схоже сердце мое
с глубокою зимней рекою-
сверху корочка льда,
а под нею, не замерзая,
бесконечно любовь струится
Минуока-но Оери в переводе Долина
Вот такая она, любовь по-японски, сдержанная в проявлении чувств, но сами-то чувства такие же, как и у нас…
Валерия март 2011 года
Читайте в нашем журнале японскую поэзию!
Мы не раз на страницах журнала обращались к теме японской поэзии, каждый из очерков был посвящен отдельной теме — временам года — весне, лету, осени и зиме, конечно, были стихи о любви и бренности бытия.
Очерк «Японская поэзия»
комментариев 18 на “Японская поэзия о любви (японские стихи)”
- Юрий 11 Мар 2011 в 7:20 дп
этой повестью о любви
зачарован и опьянен…
Тебя не вижу
Даже в грезах
И все ж-горю
В огне любви.
вот-вот уж дым заполнит небеса!
Подумать только, 885 год, и такие чувства, такой юмор!
Супер!
В предыдущем обсуждении японцев обвинили в сухости, это у них есть.
«Наше все» написал «Я помню чудное мгновенье», назвав даму «гением чистой красоты», а потом написал в письме к другу, сохранившимся в архивах: «И все-таки я ее ….(далее следует непечатное выражение) «.
Не думаю, что у японца меньше грязных мыслей и поступков, но он не станет о них рассказывать.
Никому!
Самое большое впечатление на меня произвели ответы на клятву!
Прелесть, просто прелесть!
Мне очень понравилось выраженные в стихотворении Геннадия http://korostishevsky.org/?p=2284 чувства, хотелось бы от нашего тонко чувствующего поэта услышать подробное мнение о японских стихах и о любви, и о весне, жду рецензий к обеим очеркам от Геннадия!
Некоторое время назад в С-Петербурге был японский фестиваль, вопреки моим ожиданиям, до Москвы он так и не доехал, но несколько фото с него мне прислали, привожу их ниже:
ВСЕМ ЖИВУЩИМ НА ЗЕМЛЕ
СУЖДЕНО ПОКИНУТЬ МИР.
ЕСЛИ ЖДЕТ ТАКОЙ КОНЕЦ,
МИГ, ЧТО ДЛИТСЯ ЖИЗНЬ МОЯ,
БЫТЬ СЧАСТЛИВОЙ ЖАЖДУ Я!
Зоя — это твои стихи? — похвально!
Спасибо — но никогда я не считал себя поэтом.
Японская поэзия — необычная для меня тема. В этом очерке — привлекли меня такие строки стихотворения:
Пусть мое сердце
От тоски разорвется на части
На сотни частей —
Ни в одной, даже самой ничтожной,
Любовь к тебе не угаснет.
Всего пять строчек — а какая глубина выражения чувств!
Нет, Гена, это стихотворение -танка-не сочинено Зоей, она процитировала японское классическое.
Хоть и считается, что все решается на небесах, но на деле судьбою правит случай, Игорь Северянин тоже так считает:
Судьбою нашей правит Случай,
И у него такая стать,
Что вдруг пролившеюся тучей
Он может насмерть захлестать.
Но он же может дать такое
Блаженство каждому из нас,
Что пожалеешь всей душою
О жизни, данной только раз!
[…] очерки “Самураи” и “Японская поэзия о любви” на нашем сайте, любуйтесь пейзажами Японии(видео). […]
[…] на нашем сайте также очерки о японской поэзии о весне и любви, смотрите видео пейзажей Японии! Опубликовано 01 Мар […]
[…] о японской поэзии “Японские поэты о весне” и “Японские поэты о любви”, а также к очерку о Самураях, читайте их на нашем сайте! […]
Прекрасные фото с фестиваля в С-Петербурге.Очень хотелось бы побывать там.
Люде:
Фестиваль уже закончился и был посвящен японской поэзии, а она тебе не понравилась.
Вот интерактивная выставка «Самураи» — не только о самураях, она великолепна и охватывает абсолютно все стороны жизни Японии.
Как я уже писала в очерке о выставке, там можно и кимоно померить, и икебану сделать, и в чайной церемонии поучаствовать и много чего еще!
[…] я писала очерки о японской поэзии о весне и о любви, наступила весна, ничто еще не предвещало трагедии, […]
[…] вашему вниманию очерки: “О бренности бытия” “О любви” “О весне” Видео пейзажей Японии […]
Отличная статья,давно искал такую.Побольше пишите такие полезные статьи.
[…] — весне, лету, осени и зиме, конечно, были стихи о любви и бренности […]
[…] — весне, лету, осени и зиме, конечно, были стихи о любви и бренности […]
[…] — весне, лету, осени и зиме, конечно, были стихи о любви и бренности […]
Спасибо, очерк замечательный!
Февраль
Автор фото — Зоя Сергеева
Разгулялась поземка. Февраль
Разгулялась поземка под вечер,
запуржило, завыла метель,
бьется в окна порывистый ветер, —
то февраль постучался к нам в дверь:
— Принимайте радушно, как гостя,
да помягче готовьте постель,
угодить февралю очень просто, —
пусть стелит ее девка-метель!
Нет девицы прекрасней метели,
всем она, как никто, хороша,
белолицая, пышная в теле,
и незлая при этом душа, —
одеялом из снега укроет,
колыбельную песню споет,
одарит и теплом, и покоем,
проведу с ней всю ночь напролет!
Неразлучны февраль и метели,
и от жара взаимной любви
лед растаял, сугробы осели,
знать, весна на подходе, в пути!
Зоя Сергеева, 01.02.2017
При цитировании не забудьте указать автора
Copyright © Журнал «Культура и общество» 2019 Все права защищены
Японские стихи
Стихи японских поэтов
Дом опустел
И хозяина больше нет
Но красная слива
Что на крыше пустила корни
Не забывает весны.
дрожит в росинке
дрожит в росинке
печаль луны и вечность
как вынести тяжесть
несбывшихся желаний
и слёзы льются, льются.
Ах, осенняя ночь
Ах, осенняя ночь
напрасно считается долгой
Только встретились мы
и слова любви прошептали
как нежданно уже светает
Когда зима приходит
Когда зима приходит
С деревьев листья облетают
И лишь сосна
Зеленой остается
На горном пике
В дороге на ночлег
Под деревом остановлюсь,
Усну в его тени.
Пускай вишневые цветы
Дадут мне этой ночью кров.
Ни высшим блаженством
Ни высшим блаженством
Ни адом
Уже не прельщаясь, стою
Облитый луною
Ни облачка на душе
несётся время
без спроса без оглядки
на день вчерашний
от вечности бросая нам
одно мгновенье жизни.
букетик листьев
зардевшегося клёна
поставлю в вазу
жар осени согреет
иззябнувшее сердце.
Приятно порой
На солнце весеннем пригревшись
Собраться в кружок
И мирно под старою ивой
С друзьями вести беседу.
Трава под клёном
Трава под клёном
в листьях спящих золотых
хранит свой изумруд.
Недолго быть зелёной
ветра уносят листья.
Я полон грусти, расстаюсь с тобой
Я полон грусти, расстаюсь с тобой,
Слезинки светлые дрожат на рукаве,
Как яшма белая…
Я их возьму с собой,
Пусть это будет память о тебе…
Каждую встречу
На нить драгоценную жизни
Спешу нанизать
Так могу ли думать без страха
Что разом все оборвется?
с луной осенней
с луной осенней
прощалась на рассвете
так не дождавшись
звезду спешащую ко мне
чтоб загадать желанье.
в тумане осень
как будто бы колдует
над нашим чувством
и шлёт с проверкой ветер
ты крепче мою руку
держи. не поддавайся
вот и дождалась
вот и дождалась
луна, ты заглянула
в моё окошко
как добр сегодня вечер
ясна и ночь осенняя.
вокруг берёзки
осенний ветер вьётся
и незаметно
листочки обрывает
как будто бы с любовью.
плач саксофона
для двух сердец мятежных
ночное танго
вопрос луны осенней
зачем мы расстаёмся.
идти неспешно
под тихим листопадом
не пропуская внешний шум
забыв про время
ни шагом и ни мыслью
не растревожив сердце.
луне навстречу
синь неба открывает
весенний ветер
ничто не помешает
нам слушать птичьи трели.
плавуч и зыбок
в тумане утопает
мост сновидений
но не решаемся с тобой
совсем его разрушить.
Кто же может сказать
Кто же может сказать
как долги осенние ночи
Ведь известно давно
чем сильнее чувства влюбленных
тем короче часы свиданья
Не ответила я
тому, кто меня добивался
а сейчас, как на грех
тот, кого сама полюбила
мне на чувство не отвечает
о вешних вишнях
о вешних вишнях
храню воспоминанья
вкус спелых ягод
тебе готова милый
дождливой осенью дарить.
Неожиданно
Как встрепенулось сердце
Слова его любви
Сегодня хочу проверить
На белых лепестках ромашки
Поверить спешу
Мимолетному сну, ведь недаром
Ночь за ночью ко мне
Наяву ни разу не встреченный
Ты приходишь, лишь веки сомкну
Как хорошо
Загодя дров нарубив
Ночь напролёт
Праздно лежать у костра
С чаркой простого сакэ!
О, если б ты ушла
О, если б ты ушла, я ждал бы, как луну
Я стал бы ждать, не отрывая взгляда
И все смотрел бы
В сторону одну
Лишь на восток, где ты, моя отрада.
Расстались на заре
Расстались на заре
И лунный лик холодным
Показался. С этих пор
Нет для меня печальнее
Рассвета.
трепещет листик
заброшен в паутину
осенним ветром
судьбы так тонки нити
а сердце грустью полно.
Хокку про любовь
Как влаги глоток,
Взгляд глаз твоих дарит
Веру надежду.
Как мед, сладка мне
Мысль, что ты посмотришь мне
В глаза когда-то.
Как вспышка света,
Красота твоя слепит, ,
Сжимая сердце.
Желанный голос
И совершенство линий:
Я раб навеки.
Я миг слогами
Удлинить готов для нас
В медовый месяц.
Ты не забудешь,
Сладкий сон для нас двоих,
Как пел на ушко.
Услышать нельзя,
То, что спрятано в сердце,
Но слушай стихи.
Пусть слог мой летит,
Как стрела, попадая
В сердечко твое.
Ловлю я толчки,
Что из сердца слогами
Стремятся к тебе.
Ах, если бы стих
Ты услышать могла, что
Из сердца летит.
Я рад уже тем,
Что мой слог шелестел
В ушах ветерком.
Мой слог от тебя
Вернется во взгляде
Задумчивых глаз.
Пусть будет печаль,
Когда ты, улыбнувшись,
Мне скажешь, прощай.
Мой слог зазвенит
Улыбкой на алых губах
И смехом твоим.
Я буду краток,
Сама договоришь ты
Для нас о главном.
Я слогом хочу
Срастить наши души,
Хотя бы на миг.
Нет лучше счастья,
Чем ждать обещанья.
Поёт соловей.
Короче, чем жизнь
Слогов не бывает,
Родившись, звучат.
Услышать нельзя,
То, что спрятано в сердце,
Но слушай стихи.
О, женщина,
Каждая строчка к тебе
От сердца летит.
Как длинна любовь,
Если спрятана в строчках
Коротких стихов.
Зачем мне любовь,
Если нет отраженья
В любимом стихе.
Мой стих, как росток,
Рвет асфальт тишины
Навстречу тебе.
Без спроса мой стих
Ласкает твой слух,
Даря мне мечту.
Твой слух зову я
В союз с моим сердцем
Мгновенье делить.
Мой слог сам найдет
Благодарное ухо,
Что ждало его.
Мой слог выдает
Мой порок – любить красоту
Пусть безответно
Судьба вся в словах,
Если сказаны верно
Навстречу тебе.
Зачем нам слова,
Если чувства важнее,
Летят напрямик.
Без слов нам нельзя,
Хоть так порой не точны.
Пусть скажут глаза.
В словах, как в слезах,
Есть сердечная рана.
Звук – лекарь её.
В словах, как в слезах,
Звенит колокольчик любви
И только тебе.
Тебя я видел,
Не зря прошло мгновенье,
Что выпало мне.
Один лишь вечер
Под луной, и я скажу:
«Мгновение, постой!»
Что скажет взгляд твой
В ответ на мой вопрос,
Что в стуке сердца.
Затмила свет мне
На миг, что больше жизни
И стала солнцем.
Восторгом полон
Мой взгляд, обращённый
К тебе, богиня!
Тебя я вижу,
Значит, существую миг.
Он очень длинен.
Взгляд благодарных глаз,
И не напрасно прожит
В этой жизни день.
Весна диктует
Мне закон, который я
Пишу строкою.
Один твой взгляд и
Ток весны бежит по мне
И будит сердце.
Ты мне сказала
Взглядом о том, что каждый
Мечтал услышать.
Пусть короток век
Горячих страстных чувств.
Надолго память.
Песню мгновений,
Тобой остановленных,
Запомню навек.
Свет лучей солнца
Золотой копной счастья
Нас обнял с тобой
Вместе с тобой мы
Птицу счастья поймали.
Отпустим её?
Миг счастья лови,
Тебе бросаю его,
Осталось поймать.
Как долго прожду
Тот миг, что подарит мне
Скупая судьба?
Мудрая осень,
Научишь ты многих
Мгновенье ценить.
Я бросил мой взгляд,
Вижу глубь голубую
И в ней утонул.
Печаль ваших глаз
Мне так душу волнует.
Зачем мне она?
Веселье в глазах
Так обман мне готовит…
Нет сил устоять.
В который раз я
Написать хочу про то,
Чем грезим все мы.
Наживка любви
Нас морочит напрасно,
Для всех нас своя.
Надежда любви
Морочит так часто,
Чтоб вновь улететь.
Зачем нам любовь,
Коль в обман мы не верим.
Нам мудрость милей
Дороже обман,
Когда правда не греет,
Мы вновь его ждём.
Нам пламя любви
Снова лето дарует,
Чтоб нас опалить.
Нам осень дарит
Пару светлых денёчков,
Напомнить весну.
Если бы знать,
Зачем нас осень манит,
Ведь лето ушло.
Осенью солнце –
Подарок негаданный,
Лета кусочек.
Согрею стихом.
Вот греться захочешь ли?
Я трачу тепло.
Пусть сердце с умом,
Как солнце спорит с тенью.
Пусть будет ничья.
Японская поэзия хокку о любви: от истории до современности
В древней культуре Японии значительное место занимали различные выражения человеческой натуры, в виде чарующей прозы и поэзии, которая пробуждает трепетные эмоции и чувства. Японская поэзия хокку о любви точна, лаконична и остра, она как снежинка, тающая на младенческой щеке или магический взгляд старика.
Японская поэзия внимательна к деталям, имеет острый слух и зоркий глаз. Поэт видит больше, чем обычный человек, он слышит все шорохи живописной природы и глубину человеческих отношений.
Стихи и быт
Весь стиль поэзии японского народа сформировался в быту, на основе традиционной жизни, великих праздников, переломных битв, обрядов и суеверий, исторического наследия Японии. Особое место в жизни людей страны восходящего солнца занимают силы матушки-природы и их божественное начало.
Богов было много, и каждый являлся воодушевлением одной из стихий: земли, воды, огня и воздуха. Природная жизненная сила наполняла многие японские произведения, в роли гор, деревьев, рек и озер.
Первый, унаследованный памятник письменности японской поэзии 
«Манъёсю» (второе название «Собрание мириад листьев») до сегодняшнего дня остается эталоном народного мелоса для современников. Японские поэты традиционно сравнивают «слово» с листочками деревьев и растений.
Этот сборник выражает воплощение культуры времени Нара, самого яркого расцвета буддизма и поэзии. Эта эпоха названа в честь первой постоянной столицы Японии. Точный период формирования «Манъёсю» неизвестен, примерно пару десятилетий VIII века.
«Собрание мириад листьев» включает в себя 20 книг, в которых 4496 песен, наполненных сложным единством более четырех ста лет развития поэзии древней страны. Историки отмечают, что в сборнике представлены песни с V по VIII столетие.
Правила стихописания
Первые правила формирования размера стиха, основ поэтического смысла и формы строятся на базе антологии «Манъёсю». Здесь не досконально выдерживаются все формы, но создаются базовые поэтические методы в зависимости от количества стихов, например, нагаута, в переводе «длинная песня» трактуется неопределенным числом пяти- и семисложных стихов.
Вторая классификация шестистишия это сэдока или «песня гребцов», построенная по схеме 5,7,7,5,7,7 слогов. И, безусловно, популярная пятистрочная танка или «короткая песня», где меняются стихи в 5,7,5,7,7 слогов. Маленький танка является одним из самых старых стихотворных форм. В этом стиле пишут гении, это самые прозаические, точные и великие стихи.
На переломе эпох, в конце VIII столетия, столицей Японии стал город Хэйан (современный Киото) и на литературной стезе царствовал только китайский язык. Эта тенденция продолжалась больше ста лет, но влияние «Манъёсю» не сдавало своих позиций.
Родоначальники этого сборника поддерживали национальную поэзию и противопоставляли ее китайской. Символом национальной борьбы стала танка. Парадокс, но классическая тема «луны» появилась из китайской культуры и заняла почетное место в японской поэзии.
Более поздние поэты IX века начали новый этап расцвета в японской лирике, японские хокку о любви воплощены в антологии «Кокинсю» (второе название «Кокин вакасю»). Она создавалась Комитетом поэтов на основе указа императора. Во главе, которого стоял ученый и поэт-лирик Ки-но Цураюки, его творческая личность отпечаталась в истории японской культуры, как одна из самых важных персон в истории.
Сборник старых и новых песен Ямато «Кокинсю» делится на 20 частей, так же, как и «Манъёсю», но в отличие от последнего, имеет вступление, написанное Цураюки, в котором он рассуждает о смысле всей поэзии Японии.
Сущность танки относят к высоко духовному искрометному искусству, как для ценителей, так и для простолюдин. В этот период танка был воплощением универсальности способа высказывания мыслей и эмоций, любовных переживаний, охватывающих японцев.
Только поэты, владеющие этим методом, могут вдохнуть кусочек жизни в неподвижные на листе бумаги слова. Верхом классического мастерства являются танки:
Последний, является основным составителем очень значимой для японцев антологии танка «Синкокинсю» (второе название «Новый Кокинсю»). Японцам также пришлись по душе поэтические состязания, которые именовались утаавасэ.
В поздней классике начали делить стихотворения на два полустишия: в три и два стиха, это правило диктовала строгая цензура. Неудивительно, что с течением времени появилась манера складывать стихотворение вдвоем, постепенно к ним присоединялись новые, так и появился новый вид рэнга, жанра хакай.
С приходом XVI столетия рэнга-хакай приобрела характер шутки, пародии, насмешки. Этот стиль особенно полюбили японцы, относящиеся к третьему сословию. Позднее рэнгатер-рак отделился от такого стиля, как японская поэзия хокку о любви и стал самостоятельной единицей поэзии. Хокку с самого начала своего существования был жанром для низких слоев общества, главными героями хайкай были горожане или уличные плуты.
Хокку Басе появились в XVII столетии из уст странствующего монаха Мацуо. Он создал совершенно новый и неповторимый стиль трехстишия, который стал успешным соединением шуточной и серьезной стороны хокку. Свои истоки он взял из классического танка. Дзэн-буддист и путешественник Сайгё был не только его духовным учителем, но и хорошим другом. Основа учений дзэн состоит в том, что истина мира познается в маленьких деталях.
Только через настоящие земные человеческие чувства можно познать истину поэзии хокку.
Видео: Поэзия хокку
Японию славят её традиции, древняя культура и искусство — поэзия, театр и, безусловно, музыка. .
В 5-6 веке нашей эры японцы позаимствовали иероглифы у Китая. Добавление своих символов к .
Европейская поэзия средневековья довольно скупа на женских авторов, чего не скажешь о поэзии .
Ронин – самурай, который остался без своего хозяина. В истории существует японская легенда .
Не зря многие культурологи называют 21 век Азиатским, а самые красивые японские актеры .
Во второй половине VIII веке появилась антология поэзии «Манъёсю». Двадцать её частей содержат .
Стихи о любви классиков стихи про любовь стихи лучших поэтов
Опять лежишь в ночи, глаза открыв,
И старый спор сама с собой ведешь.
Ты говоришь:
— Не так уж он красив! —
А сердце отвечает:
— Ну и что ж!
Все не идет к тебе проклятый сон,
Все думаешь, где истина, где ложь.
Ты говоришь:
— Не так уж он умен! —
А сердце отвечает:
— Ну и что ж!
Тогда в тебе рождается испуг,
Все падает, все рушится вокруг.
И говоришь ты сердцу:
— Пропадешь! —
А сердце отвечает:
— Ну и что ж!
(Ю. Друнина)
Известно все: любовь не шутка,
Любовь — весенний стук сердец,
А жить, как ты, одним рассудком,
Нелепо, глупо наконец!
Иначе для чего мечты?
Зачем тропинки под луною?
К чему лоточницы весною
Влюбленным продают цветы?!
Когда бы не было любви,
То и в садах бродить не надо.
Пожалуй, даже соловьи
Ушли бы с горя на эстраду.
Зачем прогулки, тишина.
Ведь не горит огонь во взгляде?
А бесполезная луна
Ржавела б на небесном складе.
Представь: никто не смог влюбиться.
И люди стали крепче спать,
Плотнее кушать, реже бриться,
Стихи забросили читать.
Но нет, недаром есть луна
И звучный перебор гитары,
Не зря приходит к нам весна
И по садам гуляют пары.
(Э. Асадов)
Что знает о любви любовь
Что знает о любви любовь,
В ней скрыт всегда испуг.
Страх чувствует в себе любой
Если он полюбил вдруг.
Как страшно потерять потом,
То, что само нашлось,
Смерть шепчет нам беззубым ртом:
Все уйдет, все пройдет, брось!
Я любовь сквозь беду поведу, как по льду
И упасть ей не дам.
На семь бед мой ответ: где любовь, смерти нет,
Обещаю всем вам.
Нет, я не верю в смерть любви,
Пусть ненависть умрет,
Пусть корчится она в пыли
И земля ей забьет рот.
Но ты, любовь, всегда свети
Нам и другим вокруг
Так, чтобы на твоем пути
Смерть любви умерла вдруг.
Я любовь сквозь беду поведу, как по льду
И упасть ей не дам.
На семь бед мой ответ: где любовь, смерти нет,
Обещаю всем вам.
(Е. Евтушенко)
Я ребенок любви.
Меня вышептали,
меня выцеловали,
у друг друга из кожи
ногтями горячечно
выцарапали.
Меня выбормотали,
меня выдышали.
У влюбленных в постели
фантазия выше Дали.
Меня страстью построили,
нежностью вылепили,
ибо не отлюбили друг друга,
не вылюбили.
…Я был вспышкой двух душ,
ставших телом одним
на мгновение.
Всем, не знавшим любви,
я хочу подарить ну хоть маленькое полюбвение!
Я – ребенок любви,
и за это мне завистью
многие платят.
А, любви, даже если она и одна,
на Россию,
и все человечество хватит.
(Е. Евтушенко)
Любите при свечах,
танцуйте до гудка,
живите – при сейчас,
любите – при когда?
Ребята – при часах,
девчата при серьгах,
живите – при сейчас,
любите – при всегда,
прически – на плечах,
щека у свитерка,
начните – при сейчас,
очнитесь – при всегда.
Цари? Ищи-свищи!
Дворцы сминаемы.
А плечи все свежи
и несменяемы.
Когда? При царстве чьем?
Не ерунда важна,
а важно, что пришел.
Что ты в глазах влажна.
Зеленые в ночах
такси без седока.
Залетные на час,
останьтесь навсегда.
(А. Вознесенский)
Мне нравится, что вы больны не мной
Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной –
Распущенной – и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.
Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью – всуе.
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!
Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня – не зная сами! –
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами,-
За то, что вы больны – увы! – не мной,
За то, что я больна – увы! – не вами!
Цветаева Марина
Мы с тобою лишь два отголоска
Мы с тобою лишь два отголоска:
Ты затихнул, и я замолчу.
Мы когда-то с покорностью воска
Отдались роковому лучу.
Это чувство сладчайшим недугом
Наши души терзало и жгло.
Оттого тебя чувствовать другом
Мне порою до слез тяжело.
Станет горечь улыбкою скоро,
И усталостью станет печаль.
Жаль не слова, поверь, и не взора,-
Только тайны утраченной жаль!
От тебя, утомленный анатом,
Я познала сладчайшее зло.
Оттого тебя чувствовать братом
Мне порою до слез тяжело.
«Предчувствие любви страшнее»
К.Симонов
Предчувствие любви страшнее
Самой любви. Любовь — как бой,
Глаз на глаз ты сошелся с нею.
Ждать нечего, она с тобой.
Предчувствие любви — как шторм,
Уже чуть-чуть влажнеют руки,
Но тишина еще, и звуки
Рояля слышны из-за штор.
А на барометре к чертям
Все вниз летит, летит давленье,
И в страхе светопреставленья
Уж поздно жаться к берегам.
Нет, хуже. Это как окоп,
Ты, сидя, ждешь свистка в атаку,
А там, за полверсты, там знака
Тот тоже ждет, чтоб пулю в лоб…
Я вас люблю, хоть и бешусь,
Хоть это труд и стыд напрасный,
И в этой глупости несчастной
У ваших ног я признаюсь!
Мне не к лицу и не по летам…
Пора, пора мне быть умней!
Но узнаю по всем приметам
Болезнь любви в душе моей:
Без вас мне скучно, — я зеваю;
При вас мне грустно, — я терплю;
И, мочи нет, сказать желаю,
Мой ангел, как я вас люблю!
Когда я слышу из гостиной
Ваш легкий шаг, иль платья сум,
Иль голос девственный, невинный,
Я вдруг теряю весь свой ум.
Вы улыбнетесь — мне отрада;
Вы отвернетесь — мне тоска;
За день мучения — награда
Мне ваша бледная рука.
Когда за пяльцами прилежно
Сидите вы, склонясь небрежно,
Глаза и кудри опустя, —
Я в умиленьи, молча, нежно
Любуюсь вами, как дитя.
Сказать ли вам мое несчастье,
Мою ревнивую печаль,
Когда гулять, порой в ненастье,
Вы собираетеся в даль?
И ваши слезы в одиночку,
И речи в уголку вдвоем,
И путешествия в Опочку,
И фортепьяно вечерком.
Алина! сжальтесь надо мною.
Не смею требовать любви.
Быть может, за грехи мои,
Мой ангел, я любви не стою!
Но притворитесь! Этот взгляд
Все может выразить так чудно!
Ах, обмануть меня не трудно!…
Я сам обманываться рад!
«Мы с тобой бестолковые люди»
Н.Некрасов
Мы с тобой бестолковые люди:
Что минута, то вспышка готова!
Облегченье взволнованной груди,
Неразумное, резкое слово.
Говори же, когда ты сердита,
Все, что душу волнует и мучит!
Будем, друг мой, сердиться открыто:
Легче мир — и скорее наскучит.
Если проза в любви неизбежна,
Так возьмем и с нее долю счастья:
После ссоры так полно, так нежно
Возвращенье любви и участья…
По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.
Вдали над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.
И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.
Над озером скрипят уключины
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный
Бесмысленно кривится диск.
И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной
Как я, смирен и оглушен.
А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino veritas!» кричат.
И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.
И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.
В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.
«Я люблю тебя больше, чем море, и небо, и пение…»
К.Бальмонт
Я люблю тебя больше, чем Море, и Небо, и Пение,
Я люблю тебя дольше, чем дней мне дано на земле.
Ты одна мне горишь, как звезда в тишине отдаления,
Ты корабль, что не тонет ни в снах, ни в волнах, ни во мгле.
Я тебя полюбил неожиданно, сразу, нечаянно,
Я тебя увидал — как слепой вдруг расширит глаза
И, прозрев, поразится, что в мире изваянность спаяна,
Что избыточно вниз, в изумруд, излилась бирюза.
Помню. Книгу раскрыв, ты чуть-чуть шелестела страницами.
Я спросил: «Хорошо, что в душе преломляется лед?»
Ты блеснула ко мне, вмиг узревшими дали, зеницами.
И люблю — и любовь — о любви — для любимой — поет.
«Любви начало было летом»
Н.Клюев
Любви начало было летом,
Конец — осенним сентябрем.
Ты подошла ко мне с приветом
В наряде девичьи простом.
Вручила красное яичко
Как символ крови и любви:
Не торопись на север, птичка,
Весну на юге обожди!
Синеют дымно перелески,
Настороженны и немы,
За узорочьем занавески
Не видно тающей зимы.
Но сердце чует: есть туманы,
Движенье смутное лесов,
Неотвратимые обманы
Лилово-сизых вечеров.
О, не лети в туманы пташкой!
Года уйдут в седую мглу —
Ты будешь нищею монашкой
Стоять на паперти в углу.
И, может быть, пройду я мимо,
Такой же нищий и худой…
О, дай мне крылья херувима
Лететь незримо за тобой!
Не обойти тебя приветом,
И не раскаяться потом…
Любви начало было летом,
Конец — осенним сентябрем.
«Мы встретились случайно, на углу…»
И.Бунин
Мы встретились случайно на углу.
Я быстро шел и вдруг как свет зарницы
Вечернюю прорезал полумглу
Сквозь черные лучистые ресницы.
На ней был креп, — прозрачный легкий газ
Весенний ветер взвеял на мгновенье,
Но на лице и в ярком блеске глаз
Я уловил былое оживленье.
И ласково кивнула мне она,
Слегка лицо от ветра наклонила
И скрылась за углом… Была весна…
Она меня простила — и забыла.
«Мне жалко, что теперь зима…»
О.Мандельштам
Мне жалко, что теперь зима
И комаров не слышно в доме,
Но ты напомнила сама
О легкомысленной соломе.
Стрекозы вьются в синеве,
И ласточкой кружится мода;
Корзиночка на голове
Или напыщенная ода?
Советовать я не берусь,
И бесполезны отговорки,
Но взбитых сливок вечен вкус
И запах апельсинной корки.
Ты все толкуешь наобум,
От этого ничуть не хуже,
Что делать: самый нежный ум
Весь помещается снаружи.
И ты пытаешься желток
Взбивать рассерженною ложкой,
Он побелел, он изнемог.
И все-таки еще немножко…
И, право, не твоя вина, —
Зачем оценки и изнанки?
Ты как нарочно создана
Для комедийной перебранки.
В тебе все дразнит, все поет,
Как итальянская рулада.
И маленький вишневый рот
Сухого просит винограда.
Так не старайся быть умней,
В тебе все прихоть, все минута,
И тень от шапочки твоей —
Венецианская баута.
Загрузка...